Как на БАМе создают русскую мандалу
В Амурской области жил дед Валерий Мельников – автор масштабных ледовых открыток к Новому году. После его смерти от ковида таких открыток на замерзших реках появилось около сотни. Специальный корреспондент газеты ВЗГЛЯД стал свидетелем того, как создавалась одна из самых трогательных историй русского Нового года.
Все началось с того, что умер дед Валерий. В конце октября, на семьдесят втором году жизни, от коронавируса. Когда-то Валерий Мельников работал на молокозаводе, потом – на Благовещенской ТЭЦ. После перенесенного четверть века назад менингита Мельников почти полностью оглох, потом инсульт, инвалидность. Жил на пенсию по болезни – что в данном случае недалеко от определения «нищенствовал» – в селе Марково, что под Благовещенском.
Однако последние пять лет, когда на реке Хомутина близ Марково вставал лед, Валерий Мельников выходил на середину реки, чтобы в одиночку сделать огромную новогоднюю открытку. Лопатой, метлой, ногами; и каждый раз – новую. О чем сначала прознали в районной газете, а потом – и в главной областной.
К деду Валерию сотрудники «Амурской правды» стали ездить три года назад. Помогать по хозяйству, привозить продукты и просто деньги на жизнь – то, что присылали для Мельникова читатели, пораженные и новогодним замыслом, и его исполнением. Потому что, естественно, каждый год в газете появлялся соответствующий материал, да с фото.
Однако последние пять лет, когда на реке Хомутина близ Марково вставал лед, Валерий Мельников выходил на середину реки, чтобы в одиночку сделать огромную новогоднюю открытку. Лопатой, метлой, ногами; и каждый раз – новую. О чем сначала прознали в районной газете, а потом – и в главной областной.
К деду Валерию сотрудники «Амурской правды» стали ездить три года назад. Помогать по хозяйству, привозить продукты и просто деньги на жизнь – то, что присылали для Мельникова читатели, пораженные и новогодним замыслом, и его исполнением. Потому что, естественно, каждый год в газете появлялся соответствующий материал, да с фото.
Дед Валерий (фото: ampravda.ru)
А когда дед Валерий умер, читатели же и собрали денег на похороны и памятник «нашему волшебнику» – под 450 тысяч рублей. И стало понятно, что нужно что-то еще. И на память о необычном художнике, и вообще.
Тогда и пришла идея конкурса новогодних открыток.
– Это первая в 2020-м, – говорит Елена Павлова, главный редактор газеты «Амурская правда», указывая на реку Хомутина.
Если глядеть на открытку «Деду Валерию посвящается» с моста, то слева будет село Марково, где жил Валерий Мельников. Можно даже увидеть его трехэтажку. А справа – шлагбаум: Марково – пограничная зона, Китай совсем рядом. Памятник деду Валерию – возле его дома, на его реке.
А еще в Амурской области появилось около сотни ледовых новогодних открыток. И для конкурса, и просто так. Очень много, чуть ли не больше всего, если по районам считать – с севера Амурской области. Там, где идет БАМ.
Тогда и пришла идея конкурса новогодних открыток.
– Это первая в 2020-м, – говорит Елена Павлова, главный редактор газеты «Амурская правда», указывая на реку Хомутина.
Если глядеть на открытку «Деду Валерию посвящается» с моста, то слева будет село Марково, где жил Валерий Мельников. Можно даже увидеть его трехэтажку. А справа – шлагбаум: Марково – пограничная зона, Китай совсем рядом. Памятник деду Валерию – возле его дома, на его реке.
А еще в Амурской области появилось около сотни ледовых новогодних открыток. И для конкурса, и просто так. Очень много, чуть ли не больше всего, если по районам считать – с севера Амурской области. Там, где идет БАМ.
Если долго идти по Красной Пресне, то обязательно дойдешь до администрации Тынды. БАМ строили всем Союзом, а столицу Байкало-Амурской магистрали возводила конкретно Москва. Поэтому – Сокольники, улица Московских Строителей, Московский бульвар и вот Красная Пресня, главная улица Тынды. Когда-то, впрочем, она звалась улицей Диогена: во время большой стройки здесь рядами стояли десятитонные дома-бочки производства подмосковного Волоколамска. В сравнении с вагонами-общежитиями – недвижимость категории люкс середины 1970-х.
«Тында – значит, «тебя отпускаю», писал местный поэт Владимир Гузий. «Освободить (место, где распрягают оленей)» – уточняет стенд в музее истории Байкало-Амурской магистрали; почти вся районная топонимика – эвенкийская, автохтонная. Поселок Тында стал городом в 1975-м – стало быть, нынче отметили 45-летие. С поправками на пандемию, без традиционных живых концертов звезд, с которыми по таким датам бамовскому моногороду помогает путейское начальство. Артисты – «Самоцветы», Лариса Долина и другие – специально для 33-тысячной Тынды записали ролик; жителям понравилось.
Праздника «в реале» – особенно под Новый год – однако никто не отменял. Особенно если не под крышей, несмотря на мороз.
Праздника «в реале» – особенно под Новый год – однако никто не отменял. Особенно если не под крышей, несмотря на мороз.
– Главное – бык, – указывает мэр Тынды Марина Михайлова на кольцо ледовых фигур. Разнообразное новогоднее зверье окружает елку на площади напротив гостиницы «Юность». Бык – понятно, символ следующего года по близлежащему к Амурской области календарю. – Украшаем красиво, очень праздника хотим. Поэтому и в открытки люди очень активно включились – и по району, и в городе.
На реке Тында – неподалеку от нового, недавно обустроенного пляжа, аккурат под технологическим мостом-путепроводом – заканчивают первую городскую открытку. «Тында», «С Новым годом!» и, разумеется, небольшой железнодорожный состав – БАМ же. Педагоги художественной школы и сотрудники городского отдела культуры размечают последние штрихи метлами и совковыми лопатами. Чуть в стороне – автобус, где все по очереди греются: в Тынде под минус сорок. Рядом с автобусом дымится плов.
На реке Тында – неподалеку от нового, недавно обустроенного пляжа, аккурат под технологическим мостом-путепроводом – заканчивают первую городскую открытку. «Тында», «С Новым годом!» и, разумеется, небольшой железнодорожный состав – БАМ же. Педагоги художественной школы и сотрудники городского отдела культуры размечают последние штрихи метлами и совковыми лопатами. Чуть в стороне – автобус, где все по очереди греются: в Тынде под минус сорок. Рядом с автобусом дымится плов.
– В десять утра вышли, – говорит Роман, помешивая рис. – Сейчас два, заканчиваем как раз к обеду. Пробуйте!
Через несколько дней у моста сделают еще одну открытку. И на городском стадионе – где льда нет, но поле ровное и большое.
– Ну потому что выступить надо не только красиво, но и масштабно, – говорит Марина Михайлова. – И чтобы самим порадоваться, и чтобы Тындочку нашу прославлять.
Через несколько дней у моста сделают еще одну открытку. И на городском стадионе – где льда нет, но поле ровное и большое.
– Ну потому что выступить надо не только красиво, но и масштабно, – говорит Марина Михайлова. – И чтобы самим порадоваться, и чтобы Тындочку нашу прославлять.
В Тындинском районе – 14 тысяч жителей и 20 поселков: 15 бамовских вдоль дороги, три эвенкийских и два старательских. Открытки сделали в 16. В одном из сел, где нет реки – опять же, на школьном стадионе, куда для этого пришлось нанести лопатами еще больше снега.
– От Тынды до самого дальнего поселка – семь часов на поезде, два на колесах и еще потом на лодке, – объясняет Тамара Лысакова, глава администрации Тындинского района. На БАМ Тамара приехала в восьмидесятых, работала в милиции следователем. Район возглавляет с 2008-го. – А если сейчас, то по льду.
Поселок Ларба – поближе, всего часа четыре по ухоженному зимнику; при нынешних минусах – форменный монолит. Ларба – ухоженный пристанционный поселок: БАМ – кормит. Да еще пошла стройка второй ветки магистрали, вдоль нынешней – причем уже неподалеку.
– 431, а так 300 с чем-то, – подсчитывает население Андрей Зозуля, глава Ларбинского сельсовета. – Кто учится, кто на работах. Но молодежи много, рождаемость нормальная: в детском саду 23 ребенка, это очень хорошо – было по 15 и даже по 13 детей. И на подходе тоже есть, поэтому в этом плане у нас довольно неплохо.
– От Тынды до самого дальнего поселка – семь часов на поезде, два на колесах и еще потом на лодке, – объясняет Тамара Лысакова, глава администрации Тындинского района. На БАМ Тамара приехала в восьмидесятых, работала в милиции следователем. Район возглавляет с 2008-го. – А если сейчас, то по льду.
Поселок Ларба – поближе, всего часа четыре по ухоженному зимнику; при нынешних минусах – форменный монолит. Ларба – ухоженный пристанционный поселок: БАМ – кормит. Да еще пошла стройка второй ветки магистрали, вдоль нынешней – причем уже неподалеку.
– 431, а так 300 с чем-то, – подсчитывает население Андрей Зозуля, глава Ларбинского сельсовета. – Кто учится, кто на работах. Но молодежи много, рождаемость нормальная: в детском саду 23 ребенка, это очень хорошо – было по 15 и даже по 13 детей. И на подходе тоже есть, поэтому в этом плане у нас довольно неплохо.
Картину на реке Средняя Ларба, объясняет Зозуля, делали общими усилиями:
– Собирается народ, садится в машину, берет инструменты – лопаты, метелки и швабру, которой набросок делали. Потом по наброску снег вырезали и выносили. Мне кажется, красиво вышло.
Открытка на льду Средней Ларбы вышла 25 на 35, если в шагах. Масштабная, растянутая.
– Если бы чуть выше сфотографировать, с квадрокоптера – совсем хорошо, – оценивает Тамара Лысакова.
– Знали про деда Валерия, конечно, – говорит Андрей Зозуля. – У него какой метод был? Выходил, чуть-чуть поработал – ушел, поработал – ушел. А мы таким коллективом вышли, что за три часа все сделали. И погода хорошая была, не холодно – 28 градусов всего, и ветерок небольшой.
– А что за следы там – справа и слева, три цепочки?
– Это волки, – спокойно говорит Зозуля. – Я что хочу сказать.
Сказать председатель сельсовета хочет о голосовании на конкурсе ледовых открыток.
– Мы были на седьмом месте. Но, – поднимает палец Зозуля, – но! Немногие же понимают, что в нашем поселении 400 человек, а в других, допустим – многие тысячи. А еще в городах, и там тоже открытки топчут. За нашу на текущий момент уже тысяча двести с лишним проголосовавших. На каждый голос отсюда – даже если подумать, что интернетом пользуются все, – приходится еще два со стороны. Значит, людям нравится!
– Собирается народ, садится в машину, берет инструменты – лопаты, метелки и швабру, которой набросок делали. Потом по наброску снег вырезали и выносили. Мне кажется, красиво вышло.
Открытка на льду Средней Ларбы вышла 25 на 35, если в шагах. Масштабная, растянутая.
– Если бы чуть выше сфотографировать, с квадрокоптера – совсем хорошо, – оценивает Тамара Лысакова.
– Знали про деда Валерия, конечно, – говорит Андрей Зозуля. – У него какой метод был? Выходил, чуть-чуть поработал – ушел, поработал – ушел. А мы таким коллективом вышли, что за три часа все сделали. И погода хорошая была, не холодно – 28 градусов всего, и ветерок небольшой.
– А что за следы там – справа и слева, три цепочки?
– Это волки, – спокойно говорит Зозуля. – Я что хочу сказать.
Сказать председатель сельсовета хочет о голосовании на конкурсе ледовых открыток.
– Мы были на седьмом месте. Но, – поднимает палец Зозуля, – но! Немногие же понимают, что в нашем поселении 400 человек, а в других, допустим – многие тысячи. А еще в городах, и там тоже открытки топчут. За нашу на текущий момент уже тысяча двести с лишним проголосовавших. На каждый голос отсюда – даже если подумать, что интернетом пользуются все, – приходится еще два со стороны. Значит, людям нравится!
